Результаты экспериментов полностью и безоговорочно подтвердили справедливость гипотезы Канемана, Кнеча и Талера. В первом периоде цена, сложившаяся в группе, проинформированной о предельных издержках, оказалась очень близкой к цене нового конкурентного равновесия, в то время как цены в группе, располагающей информацией о прибыли, оказались значительно ниже этого уровня. Однако в последующие периоды успешных торгов средние цены росли как в группе, проинформированной о прибыли, так и в группе, не имеющей никакой информации о прибылях и издержках, а к 10-му периоду все три средних цены почти не отличались ни друг от друга, ни от равновесной цены. Поскольку при наличии информации о прибыли продавцы постепенно увеличивали цены в ответ на избыточный спрос, эти результаты служат убедительным доводом в пользу классической теории. Кроме того, раз продавцы повышали цены, их не пугали атаки покупателей, пытающихся сдерживать свой спрос.
Вопросы справедливости также возникают в процессе ультимативной игры, где определенная сумма денег, скажем $10, подлежит распределению между двумя участниками. Игрок 1 делает первое предложение игроку 2, называя некоторую сумму X. Если игрок 2 принимает эту сумму, оставшиеся деньги получает игрок 1, если же он ее отвергает, выигрыш обоих игроков будет равен нулю. В соответствии с положениями теории игр игрок 1 будет предлагать игроку 2 минимально возможную сумму, а игрок 2 согласится ее принять, поскольку это лучше, чем ничего, и тогда львиная доля достанется игроку 1. Однако в условиях эксперимента, когда игроки не были знакомы между собой и играли только один раз, реальное предложение игроку 2 составило $5, что оказалось ниже медианного значения.
Эти результаты были интерпретированы как доказательство того, что игроки имеют склонность к справедливости (см. Bolton, 1991, а также литературу, на которую он ссылается). В частности, если игрок 1 ведет себя справедливо по отношению к игроку 2, последнему следует это учитывать, чтобы не отклонить соответствующее предложение. Однако вызывает сомнение возможность подобной интерпретации в условиях диктаторской игры, в которой игрок 2 обязан принять предложение игрока 1. Форсайт и его соавторы (Forsythe et al., 1988) обнаружили, что в случае диктаторской игры предлагаемые суммы были существенно ниже, чем в ультимативной игре.